Лебединая верность

Пару австралийских чёрных лебедей привезли на озеро базы отдыха в Адлере и заселили в домик на берегу. Самку за лёгкость и осанку назвали Царевной, а самец под стать ей получил имя Чёрный принц.

Пернатые чувствовали себя прекрасно, демонстрируя, что не зря являются символом любви и верности: они ухаживали друг за другом, тёрлись грациозными головами, всегда держались рядом, вместе высиживали птенцов. Не секрет, что лебеди образуют пару на всю жизнь. Самец из тысячи самок узнаёт свою суженую и ни за что её не променяет. Лебединый век не короток, и у Принца с Царевной впереди было много счастливых мгновений.

Беда пришла через несколько лет, как раз тогда, когда пара высиживала очередной выводок. На базу отдыха незаметно проник дикий пёс: почуяв запах возможной добычи, он пробрался в лебединый домик, где Царевна одна сидела на гнезде. Пёс просто-напросто загрыз бедную лебёдку, которая даже не пыталась спастись, ведь под её тёплым животом уже жили в своих скорлупках четыре маленьких лебедёнка.

Когда Принц вернулся домой, он не мог скрыть своего горя. Если есть лебединая любовь, то, конечно, есть и лебединая скорбь. Никто не посмел бы сомневаться в этом, лишь один раз взглянув на Принца.

Лебедя оставили страдать в одиночестве, у сотрудников базы была более насущная забота: было непонятно, что делать с лебединым потомством, пока ещё закованным в скорлупки, под которыми уже бились четыре маленьких сердечка. Яйца нужно было высиживать, иначе малыши погибнут. Обычно лебеди-самцы плохо сидят на кладке, иногда даже садятся мимо неё и лишь подменяют матерей в их отсутствие. Что же делать? Инкубатор? Другая самка? Пока люди размышляли, Принц, несмотря на свою грусть, решил действовать. Он сел на гнездо и не двигался с места. Лебедь отчаянно отгонял от гнезда всех, кто пытался к нему приблизиться, даже тех, кто обычно ухаживал за птицами. Не зная, что на самом деле произошло с любимой, он теперь не доверял никому.

За будущее потомство и Принца переживали все, ведь на протяжении некоторого времени малыши оставались вовсе без родительского тепла, а такого в счастливых лебединых семьях не случается никогда. И вот через четыре тревожных дня и четыре бессонных ночи на свет появились четыре хорошеньких пушистых комочка.

Всеобщей радости не было предела. Принц же гордо расправил крылья, с надеждой поднял опущенную после потери Царевны шею и повёл потомство на их первую водную прогулку. Малыши росли бойкими, любопытными и непослушными, то и дело пытаясь разбежаться в разные стороны, и папе приходилось их собирать вновь и вновь. Но это были приятные хлопоты.

Вот так одинокое, но счастливое отцовство помогло пережить Принцу потерю своей любимой.

Собака человеку друг

Преданность собаки человеку уже стала притчей во языцех. История, которую я хочу рассказать, известна каждому американскому школьнику…

Холодной зимой 1925 года в маленьком городке Ном на Аляске вспыхнула эпидемия дифтерии. Срочно была нужна сыворотка, от болезни погибали взрослые и дети. В достаточном количестве лекарство было только в Анкоридже, который находился за тысячу миль от поселения. Снежная буря не позволяла летать самолётам, а корабли зимой не могли добраться до этой северной точки. Каждый день был на счету: люди заражались, в больницы поступали всё новые и новые пациенты. Оставался один-единственный шанс — собачьи упряжки.

Лекарство доставили поездом до конечной станции — Неаны, дальше дороги нет, а до Нома еще целых 1085 километров. Но спасительный ящик встретили каюры. У них был разработан целый план: сыворотку, как эстафетную палочку, должны были передавать от одной упряжки к другой, без передышек и остановок на ночлег, чтобы не терять драгоценное время.

Старый пёс Того был вожаком на одном из участков. Его возраст и опыт вызывали уважение всей стаи. Хозяин Леонард Сеппало беспокоился: хватит ли у Того сил преодолеть дистанцию в таких сложных погодных условиях? Но выхода не было, в доставке спасительного ящика были задействованы все собаки. Предчувствие не обмануло каюра, правда, вины вожака в том не было. Упряжка попала в западню, оказавшись на оторвавшейся льдине. Кто знает, какие минуты довелось пережить Леонарду за время дрейфа? Наконец льдину с собаками прибило к краю обледеневшего берега. Каюр и Того, напрягая последние силы, смогли перепрыгнуть на него. Теперь нужно было за постромки перетянуть льдину с другими собаками поближе. Ужас! Постромка соскользнула и упала в воду! Что делать? Но тут отважный и умный пёс, не раздумывая, бросился за ней и, стоя в ледяной воде, стал помогать другу-человеку вытягивать льдину на безопасное место, пока все собаки не смогли перебраться на берег.

Последний участок пути достался упряжке, которую вёл другой молодой пёс Леонарда — Балто, чёрный, как уголь, сибирский хаски. Правда, хозяин выбился из сил, и собак повёл другой опытный каюр — Гуннар Каасен. Балто провёл ценный груз через сложную переправу замёрзшей реки, где собаки чуть не погибли. Один раз ящик перевернулся, и Гуннару пришлось откапывать его обледенелыми руками. Упряжка добралась в Сэйфти ночью, дальше сыворотку должна была везти упряжка другого каюра, но он спал. Чтобы не терять драгоценного времени, Гуннар принял решение ехать дальше на своих собакахей упряжке. Метель усилилась, в какой-то момент каюр даже не мог рассмотреть своих рук. Но Балто не сбился с пути, и уже под утро лекарство было в Номе. Дифтерию удалось остановить буквально за пять дней.

Балто и Гуннар Каасен стали национальными героями, объехали все США. Про Балто и его героический поступок снят не один фильм. Уже в декабре 1925 года собаке был установлен памятник в Центральном парке Нью-Йорка. Хозяин собак даже переживал, что вся слава досталась Балто, а про умного и смелого Того все забыли. Но в наши дни справедливость восстановлена, и именем старого вожака названы гонки от Анкориджа до Нома, на которых упряжки мчат по тому же пути, по которому были доставлены спасительные лекарства в далёком 1925 году.

Человек собаке друг?

Дружба между собакой и человеком — частое явление. История, которую я собираюсь рассказать, известна не каждому американскому школьнику, но тем не менее заслуживает внимания.

В конце февраля 1925 года Гуннар Каасен получил соблазнительное предложение от известного продюсера Сола Лессера: отправиться с собаками в тур по всей стране. Хозяин собак дал согласие, ведь за год Сол собирался снять документальный фильм, посвящённый подвигу его подопечных. Балто и его упряжку встречали ликующие толпы людей. Добрый пёс буквально купался во внимании и ласке. Про спортивные нагрузки, к которым привыкли героические собаки, Гуннар тоже не забывал и специально придумал упряжку на колёсах, чтобы собаки не теряли форму. Газеты трубили о героях, и уже через несколько месяцев про них знала вся страна. Фильм был выпущен в том же году.

Балто был заласкан, сыт и доволен. Он быстро привык к толпам, вниманию и хорошему питанию. Только очень скучал по снегам Аляски. Бедный пёс не догадывался, что надвигаются страшные дни. Тур закончился, фильм с успехом прошёл в кинотеатрах страны, и у проекта сменился продюсер. Гуннар же вернулся на Аляску без своих верных друзей, оставив их на попечение последнего. Сложно сказать как, но Балто и его упряжка были проданы владельцу небольшого театра в Лос-Анджелесе. Их хозяин и каюр за ними не вернулись.

Через какое-то время газеты и люди забыли про героических собак. А умный Балто и его друзья превратились в несчастных и измученных артистов театра для джентльменов. Когда не шло представление, псы сидели на металлических цепях, которые больно били их по бокам. Каково было свободолюбивым собакам, которые созданы для просторов и снегов, жить на цепи в душном Лос-Анджелесе? Наверно, каждый день, засыпая, они горько думали о том, как отплатили им люди за спасение человеческих жизней.

Прошло два года, и им повезло: кливлендский бизнесмен Джордж Кэмбел решил выяснить, почему долго ничего не слышно про Балто и его упряжку. Найдя их прикованными в театре, он потребовал у владельца возможность выкупить собак. В результате долгих и изнурительных переговоров тот дал Джорджу только две недели на сбор баснословной по тем временам суммы денег — двух тысяч долларов. Когда бизнесмен вернулся в родной город, он привлёк всех, кого мог, к сбору необходимых средств: корреспондентов, общества защиты животных, горожан и даже местного судью. Всем миром собрали необходимую сумму, и несчастные псы были выкуплены.

Животных привезли в Кливленд и разместили в зоопарке. Там на Балто и его друзей опять обрушилась популярность: в день прибытия собак на них пришли посмотреть тысячи людей. Балто стал животным года, на его вольере красовалась табличка, рассказывающая про подвиг этого пса. Около неё постоянно толпились посетители. У такого положения были свои плюсы: пёс больше не сидел на цепи, был сыт и ухожен. Наверное, он всё равно мечтал о снеге, но приятнее думать, что этот собачий дом престарелых был ему по душе. И, возможно, он опять поверил, что человек может быть другом.

Человек собаке — друг. Наши дни

История Того и Балто произошла почти сто лет назад. Тогда ездовые упряжки были острой необходимостью в северной жизни. Сейчас времена изменились. Появились снегоходы и ледорубы, между городами проложены надежные дороги, и потребности в мохнатом транспорте всё меньше. Однако и сейчас есть люди, которые посвящают ездовым собакам всю свою жизнь.

Но сначала не об этом. В ноябре 1987 года мороз на берегу Тихого океана стоял уже не шуточный — минус двадцать градусов. Лёд только начал вставать и не был покрыт снегом, однако берег прихватило достаточно надёжно. Зимой во льду бухты Карага вырубаются специальные лунки в несколько квадратных метров, в них погружаются подводные неводы. Место рыбалки находилось в семи километрах от посёлка. И в то время в ноябре шли подготовительные работы к зимнему промыслу: готовили снасти. Поэтому каждый понедельник рыбаки посёлка Карага уезжали к месту промысла и возвращались домой только в пятницу вечером.

Андрей Притчин был одним из них. Отработав неделю, поздним вечером он с другими рыбаками запряг свою упряжку и поспешил домой, там его ждали любимые жена и дочки — девятилетняя Женя и малышка Юля. Можно было поехать по земле, но снега было мало, и на таком покрытии собаки сбивали лапы, а на нартах стирались полозья. Поэтому было принято решение добираться по льду. Андрей, как владелец самой опытной упряжки, поехал первым. Все внимательно следили за ним, в случае опасности он должен был дать сигнал.
Беда не заставила себя ждать: не проехали рыбаки и половины пути, как под упряжкой Андрея треснул лёд. В последнее мгновение он успел махнуть остальным, чтобы те сворачивали на берег, а сам начал уходить под воду. За секунду до того, как целиком уйти вниз, рыбак успел достать с пояса нож и обрезать верёвки, на которые крепятся шлейки собак и нарты. Тяжёлые сани тут же ушли под воду, а Андрей дал команду собакам поворачивать на берег, и верные псы из последних сил вытащили мокрого и замёрзшего хозяина на лёд.
Собак пристегнули к другой упряжке, и Андрей в мокрой одежде по морозу проехал ещё пять километров. В сенях дома заиндевевшего Андрея встретили перепуганная жена и старшая дочь Женя. Прошло много лет, а Женя до сих пор помнит, как отца в обледеневшей одежде завели в дом.

За последнее время жителей в посёлке Карага стало меньше, работы людям и собакам почти не осталось. Но Андрей с семьёй нашли выход, как не расставаться со своими друзьями. Они перебрались поближе к столице края и открыли питомник ездовых собак «Эйвет». Собаки живут на улице, в комфортных условиях и температуре, ведь шерсть камчатских ездовых очень густая. Каждый день у мохнатых тренировки, их вдоволь кормят и дают им витамины. Ведь теперь каждая из собак — спортсмен, в марте все они участвуют в самой протяжённой гонке на собачьих упряжках в мире — Беренгии. Уже четырежды выигрывал Андрей эту гонку.
Про питомник знают не только в нашей стране, но и по всему миру. Не только рыбак посвятил свою жизнь ездовым собакам, вся его семья вовлечена в дело. Как говорит Женя, которая превратилась в красивую женщину: «Ездовые собаки — образ жизни». И когда слышишь, с какой любовью говорит она про своих питомцев, зная привычки и имя каждой из шестидесяти собак, уже не сомневаешься в том, что человек собаке — друг. 

Потап и Тоня

Жизнь восьмилетней медведицы Тони складывалась несладко: она сидела на цепи в ржавой клетке, которая стояла в старом заброшенном сарае в одной из деревень под Санкт-Петербургом. Рядом в соседнем загоней клетке жила ещё одна молодая медведица. Предприимчивый хозяин Александр плохо кормил зверей, зато находил для них работу. Тоню даже сдали в аренду для съёмок в кино, с которых она вернулась израненная. Нелегко далась животному ненужная киношная слава. Свалявшаяся шерсть, разбитая голова, цепь, которая глубоко вросла в шею, и абсолютно несчастный взгляд — такой нашли медведицу зоозащитники в марте 2015 года.

Началась целая операция по спасению животного, хозяин был не готов просто так расстаться с медведицей. Несчастную Тоню даже показали по телевизору в специальном репортаже. В итоге всё получилось: нашлись и нужные люди, и транспорт, животное спасли и привезли в карантинный центр «Велес».
Исхудавшая медведица была в ужасном состоянии: её шею сковывали две цепи, одну из которых удалось снять сразу, а другая вросла в кожу аж на семь сантиметров и уже потихоньку подгнивала, причиняя животному жуткую боль. Нужна была помощь хирургов, но они решили отложить мучительные процедуры, потому что просто не были уверены, что Тонечка переживёт наркоз. Лишь через месяц, когда медведица набралась сил, взялись за операции, которых потребовалось целых три. Тоня стойко переносила все мучения: во время одной из операций врачи даже были вынуждены сломать ей остистый отросток позвонка, иначе было не снять одно из колец. Наконец все мучения были позади, и в зиму Тонечка легла в спячку, наверное, ей впервые снились хорошие сны.

Для Тони построили специальный вольер рядом с бурым мишкой Потапычем, который тоже был в определённой степени телезвездой и жил в центре три года. Попал он туда после того, как сам вышел к людям в одном из посёлков области и постучался в дверь подсобки рабочих. Животное хотели отстрелить, но ему повезло: владельцем участка был охотовед, который понял, что мишка просто ручной и, видно, сбежал от своих бывших хозяев, которые его так и не хватились. Потап попал на экраны телевизоров, про него узнали зоозащитники, и «Велес» также приютил его.

Отношения Потапа и Тони на первых порах были просто отвратительными: они огрызались, предупреждающе рычали и даже бросали друг в друга чем ни попадя. Их отвращение было настолько велико, что в редкие минуты перемирия они даже уходили в дальние углы своих вольеров, только чтобы не видеть соседа. Больше года мишки показывали характер. Но любовь, как и дружба, часто приходит внезапно. Почти через год, когда руководство центра уже решило расселить медведей по дальним вольерам, мишки словно почувствовали возможное расставание и помирились, стали нежно принюхиваться друг к другу через разделяющие их прутья и «разговаривали» на своём медвежьем языке.

Перегородку открыли… и вальяжный Потап, как истинный джентльмен, пришёл к своей соседке в гости. Уже через несколько мгновений медведи стали обниматься, валяться и играть. Лето они провели в полной идиллии, наслаждаясь дружбой и расставаясь только, чтобы поесть. Именно Потап, жизнь которого складывалась проще, научил свою подругу снова доверять людям. Правда, из всех медведей центра она до сих пор самая нелюдимая.

Столетний мам

В страшную бурю маленький гиппопотам Оуэн со своей мамой и сородичами оказался в Индийском океане. Малыша оторвало от семьи, а силёнок не хватило, чтобы бороться с волнами. Когда буря стихла, испуганный бегемотик оказался в ловушке коралловых рифов. Он бы там и погиб, если бы ему не помогли жители одной из прибрежных кенийских деревушек, которые зацепили тяжёлого «малютку» рыболовными сетями.

Спасённого гиппопотамчика решили отвезти в соседний заповедник, где шансов на весёлую жизнь у него было совсем немного — других бегемотов там не было. Но случилось чудо: малыш так хотел найти родных, что, увидев Мзи — столетнего гигантского самца черепахи, принял его за свою маму. Наверное, потому, что тот был большим, а ещё у него были круглые серые бока, почти такие же, как у родительницы бегемотика. Оуэн радостно бросился к Мзи, но тот возмущённо зашипел на него: «Ишшшшь, какой наглышшшш, только пришшёёл, а уже надоедает, не знает, что ли, что черепашшшшьих нежностей не бывает, ишшшшшь», — и равнодушно отвернулся.

Бегемотик не сдавался и не отходил от Мзи ни на шаг , с любопытством заглядывая в глаза, будто интересуясь, не передумал ли тот. Но, как ни старался Оуэн заслужить внимание Мзи, тот просто игнорировал его. Черепахам вообще не свойственны привязанности, не зря же они хладнокровные. Однако наивный малыш, обрадованный тем, что нашёл маму, всё упорствовал: «Ничего страшного, что она такая холодная, — наверняка думал он, — вот полюбит меня — и потеплеет!»

Но однажды Мзи не заметил, как Оуэн заснул рядом с ним — видно, малыш прилёг рядом, когда черепаха спала. С тех пор их отношения начали улучшаться. Черепаха всё больше позволяла надоедливому бегемотику, который так хотел с ней подружиться.

Прошло время, и они стали друзьями: они обожали валяться вместе в лужах, засыпать и просыпаться, прижавшись друг к другу. Оуэн подражал всему, что делал его столетний мам: спал ночью, а не днём, как это делают другие бегемоты, ел еду, которая нравилась Мзи, а не его сородичам.

Отношение хладнокровного мама к своему приёмному сыночку тоже потеплело: он следовал за ним по пятам, участвовал в его играх и даже нежно вытягивал шею, чтобы ласковый малыш мог её облизать. Мзи нравоучительно подталкивал бегемотика на прогулках и послушно менял направление, если сынок его об этом просил, ласково подгрызая задние ноги, словно показывая правильный путь. А ещё Мзи и Оуэн будили друг друга, когда была пора есть, и у них появился свой собственный язык, непохожий на шипенье черепах и гуденье гиппопотамов, напоминающий заунывную песенку, которую начинает один и подхватывает другой.

Когда Оуэн вырос, его пришлось отселить в другой вольер, чтобы он в буйных играх не затоптал своего приёмного мама. Но живёт он не один, у него появилась невеста — бегемотиха Клео, чему Мзи совсем не удивился: и не такое повидаешь за сто лет.

Спасительная дружба

Тембо родился на самом юге Африки в 2007 году самым обычным слонёнком: вес больше ста килограммов, рост почти в один метр. Уже через полчаса он встал, поддерживаемый хоботом матери, на неокрепшие ножки и сделал свои первые шаги, правда, тут же неуклюже наступил на свой собственный хобот и упал. Его маленькие ушки виновато прижались, но мама ещё раз подтолкнула его, и он встал опять, полный решимости стать сильным и смелым.

Жизнь Тембо потекла своим чередом, и он стал частью большого стада слоних и их подрастающего потомства. Но всё равно изо всех сил старался не потерять маму и ходил, крепко держась хоботом за её хвост. Мама кормила его вкусным молоком и всегда заботливо обнимала хоботом. Тембо беззаботно купался в грязных лужах, пока мама ела, успевал сделать вокруг неё множество оборотов, споткнуться, упасть, встать, а потом встать как ни в чём не бывало, беззаботно размахивая своими мягкими ушами, словно бабочка крыльями. Ещё бы не быть беззаботным — впереди у него было длинное детство, ведь мальчики покидают маму только после десяти лет.

Но в один февральский день, когда слонёнку было всего полгода, случилось страшное. Мама Тембо упала с обрыва и разбилась. Малыш остался сиротой. Он пытался подойти поближе к другим слонихам, но они отталкивали его и убегали прочь. Слонёнок ходил, понурив голову. Ему очень хотелось есть, и он точно бы погиб, если бы не учёные, которые наблюдали за ним. Они решили отправить малыша в заповедник, чтобы люди вырастили его.

Тембо усыпили, завернули в огромный брезент и погрузили в грузовик. Когда малыш проснулся в огромном вольере, он, наверное, ужасно испугался и расстроился, что теперь рядом с ним нет не только его мамы, но и его стада. Люди, которые были для него непонятными существами, пытались накормить его, но малыш отказывался есть и даже пить.

Раз Тембо не признавал людей, нужно было ему найти другого друга, ведь малыш мог погибнуть. Сотрудники заповедника решили попробовать и подселили к нему барана по имени Альберт. Одинокий слонёнок был значительно больше него и сначала воспринял непрошеного гостя враждебно: угрожающе рычал и бегал за ним. Испуганный баран метался по вольеру: ещё бы, Альберта ведь тоже не спросили, желает ли он быть другом этому длинноносому гиганту.

Но вскоре любопытный слонёнок привык к гостю и с интересом стал изучать его. Буквально через несколько часов положил хобот успокоившемуся Альберту на спину — именно так он цеплялся за хвост своей мамы — и радостно вздохнул. Этот жест стал началом крепкой дружбы. Слонёнок теперь хорошо ел и всегда был в приподнятом настроении. Друзья вместе гуляли и играли, засыпали рядышком, тесно прижавшись друг к другу. Самое интересное, что, несмотря на то что Альберт был старше Тембо, именно слонёнок был главным в их паре. Баран во всем подражал ему и даже начал есть листья акации. Никогда раньше сотрудники заповедника не видели, чтобы овцы ели эти ужасно колючие листья. Альберт сильно ревновал слонёнка к другим животным. Но все понимали, что малыш бы просто не выжил, не завяжись между ним и бараном эта странная, но такая спасительная дружба.

Настоящий рыцарь

Сложно было найти более неподходящее место для высиживания птенцов, но казарка была неопытной мамой и совсем растерялась. Птица летала над Буффало, что расположен в озёрном крае на границе между США и Канадой: город казался огромным чудовищем, шум машин и огни пугали. Найти здесь новое гнездо было невозможно — мест с высокой травой в мегаполисе нет. А кладку уже было необходимо делать, она чувствовала это. И вот чудо: практически неосвещённое место под спасительными кронами деревьев. Казарка быстро приземлилась и даже нашла что-то вроде готового гнезда — это была большая каменная урна на чьей-то могиле. Но что может знать простая птица о человеческих кладбищах?

Спешно накидав травы в каменное углубление, молодая мама сделала кладку и уселась на гнездо. Вдалеке слышались звуки города: гудки машин, шуршание шин, голоса людей. Ей было страшно и одиноко, день выдался нелёгким, а впереди всё было ещё более пугающим. Ведь обычно казарки высиживают кладку по очереди: он и она, мама с папой. И вокруг есть другие птицы — живут казарки колониями. Всегда есть тот, кто может остаться греть будущих малышей, пока мама летает поесть, а главное — есть кому предупредить об опасности. Сможет ли она одна высидеть своих первых детей? Увидит ли их? Встревоженная казарка настолько устала, что заснула, несмотря на все свои страхи.

Можно только догадываться, как она оказалась одна. Скорее всего, она с будущим отцом своих детей построила гнездо в высокой траве на берегу озера. И они уже дружно гоготали «а-хонг, а-хонг», обсуждая, какие красивенькие у них вылупятся птенцы. Но что-то случилось… Хищник? Охотник? Хулиганы? Возможно, её возлюбленный даже погиб, и она, спасаясь, оказалась одна вдали от родной колонии и подготовленного гнезда. И, конечно, урна на могиле — не самое лучшее место, наверняка более опытные мамы нашли бы другой вариант, но так уж вышло. Теперь под животом казарки мирно спали в скорлупках её будущие птенцы, и она была полна решимости никуда не двигаться с места, пока они не появятся на свет.

Утром она открыла глаза и увидела рядом оленя, который посмотрел на неё с любопытством и состраданием и продолжил мирно щипать травку. Когда показались первые люди, казарка всполошилась, но решила защищать своих малышей до последнего. Олень будто почувствовал это и встал между нею и приближающейся группой людей. И потом он поступал так каждый раз, когда кто-то пытался подойти к птице или какая-то машина подъезжала на казавшееся опасным расстояние. На следующее утро рыцарь опять был на своём месте. Казарка не могла нарадоваться: теперь она могла не беспокоиться за себя и потомство.

Шли дни за днями, неделя за неделей, и на свет появились прелестные, поросшие пухом птенцы. Но даже тогда рыцарь без страха и упрёка не покинул молодую маму, а остался рядом, отгоняя наглых ворон, которые так и норовили заклевать птенцов.

Когда малыши выросли и встали на крыло, они улетели, на то они и птицы. А верный олень наконец смог покинуть свой пост и уйти по своим оленьим делам.

Символ верности

Белый аист — птица красивая. И потому часто попадает в зону интереса человека, который бывает разным. Не зря зоологи хотят привлечь к аисту внимание, а Ассоциация любителей птиц России объявляла его птицей 2014 года.

Первая встреча аиста Малены с людьми была не самой приятной. Охотники прострелили ей крылья, она практически умирала. К счастью, птицу нашёл житель хорватского села Степан. Мужчина забрал беднягу домой, выходил и выкормил. Но крылья восстановились не полностью: никогда больше не летать Малене на долгие расстояния, никогда не зимовать на юге вместе с другими аистами. И хромокрылая птица осталась жить со своим спасителем.

Но случилось чудо: как-то весной на крышу дома Степана прилетел аист и свил гнездо. Представляете? Своему неожиданному гостю мужчина дал имя — Клепетан. Дальше события разворачивались как в сказке. Клепетан особым цоканьем пригласил Малену жить вместе. Птицы поселились в свеженьком гнезде и отложили яйца. Малышей пернатые высиживали по очереди: днём — Клепетан, а ночью — Малена. А когда вылупились птенцы, они вместе кормили их червяками, учили летать и гордились их успехами. Степан не мог нарадоваться, как счастливо сложилась судьба его длинноногой подопечной.

Но наступила осень, подросшие птенцы вместе со своим папой улетели на юг. Малена же не смогла — лишь грустно посмотрела им вслед. Степан опять забрал птицу в дом. У них уже появились общие зимние дела: смотреть телевизор, гулять и рыбачить. Ведь Малена, как и все аисты, не прочь полакомиться рыбёшкой, а Степану нравится её пернатая компания. Но разве заменит общение с человеком радость настоящей птичьей жизни?

Каково же было их удивление, когда весной они услышали шорох на крыше. Выйдя во двор, Степан и Малена не поверили своим глазам: Клепетан по-хозяйски чинил прошлогоднюю квартиру, деловито подтыкая веточки и соломинки. Увидев возлюбленную, он запрокинул голову и особым клакающим напевом опять пригласил Малену к себе. Счастливая аистиха забралась на крышу. Через какое-то время у пары снова появились птенцы, и опять они их высидели, воспитали, выкормили и поставили на крыло. И вновь Клепетан с подросшим потомством улетел на юг. Но теперь Малене было не так страшно оставаться, ведь она знала, что следующей весной её друг вернётся.

Уже более десяти лет Клепетан прилетает к любимой, и каждый год Малена встречает его. За это время они воспитали множество птенцов. И каждой осенью аист с подросшими детьми улетает, чтобы вернуться вновь.

С древних времён аист — символ верности и почтительного отношения к родителям. И Малена, и Клепетан подтверждают эту истину, демонстрируя любовь и преданность.

Два друга 

КоКоКо был определённо очень красивым и сильным петухом: мощные шпоры, красноватая толстая шея, бодрый хохолок. Все знали: нет петуха сильней не только в хозяйском курятнике, но и во всей деревне. Гордо выхаживал КоКоКо по двору —как взлетит на забор да крикнет своё победное:

— Ку-ка-ре-ку!!! — так даже собаки в соседних дворах лаять переставали.

Все боялись КоКоКо, один он никого не боялся. 

И тут хозяин привёл домой щенка, да не просто щенка, а щенка русской гончей. Караем назвали. КоКоКо сначала смотрел на него с лёгким презрением: «Тоже мне, собаку нашли». Карай был неуклюжим, с белыми лапами, коричневой мордой и чёрным хвостом. Нет-нет да и увяжется за хозяйскими ногами, побежит, в хвосте собственном запутается и — бряк на землю! Потом начал подрастать, крепнуть и удумал кур гонять, играть-то днём не с кем, дети в школе. Побежит за какой-нибудь несушкой, а та как даст стрекача — шмыг в курятник. И Карай вдоль него бегает, добычу стережёт, охотничий инстинкт ведь. «Дурачок», — думал КоКоКо и предпочитал не обращать на щенка внимания. 

Но как-то раз уже совсем подросшего Карая угораздило побежать за КоКоКо. А чего? Уже даже соседские псы гончего боялись, не то что какая-то птица. Но наш петух не робкого десятка! Перья распушил, голову поднял, крылья растопырил и пошёл на собаку. Пёс сначала обомлел, даже присел немножко, но он тоже породы смелой, охотничьей, взял себя в лапы и на КоКоКо стал наступать. Подошли поближе, встали, никто первый не нападает. И давай вокруг кругами ходить: смотрят в глаза друг другу, но в драку не лезут. Так и разошлись мирно. 

Только с тех пор стали КоКоКо и Карай лучшими друзьями. Вместе по двору ходили: куда один, туда и другой. Петух ел из миски своего друга, а Карай приходил и ложился рядом с забором, где КоКоКо сидел и за курами своими смотрел. Даже спали они вместе в собачей будке. А бывало, лежит Карай, греется на солнышке, а КоКоКо расправит крылья и ходит вокруг него, будто мух отгоняет. 

Стар стал КоКоКо, не было ему больше работы в курятнике, но никто его даже пальцем не тронул. Ведь это лучший друг любимца хозяина семьи — Карая. Так и доживал свой век КоКоКо в собачьей будке. 

Однажды случилось страшное: заболел Карай чумкой. Пока лечили, петух ни на секунду не отходил от своего приятеля, словно чувствовал, что тому плохо. Только не смог побороть болезнь пёс, умер весенним вечером. А следующим утром нашли в будке мёртвого КоКоКо — уснул и не проснулся, будто и жить ему незачем, если друга нет рядом.

Пернатая сигнализация

Пётр Алексеевич стоял у двери квартиры и не решался нажать на звонок. Капитан был мужчиной смелым, но переживал не на шутку. Каждый раз после долгого плавания перед встречей с женой он волновался как мальчишка. Но сейчас дело было не только в этом. Моряк держал за спиной клетку, в которой сидел попугай ара с простым корабельным прозвищем Салага.

Как попугай попал на корабль — история отдельная. Капитан привык нести ответственность за всю команду, и кому, как не ему, следовало позаботиться о младшем пернатом матросе. Елена Александровна животных любила, но у ары был один навык, который вряд ли мог понравиться: Салага умел не только разговаривать, но и ругаться — по-корабельному, хлёстко и, мягко говоря, словами, в приличных семьях Петербурга не употребляемыми. Причём всплывали они в его птичьем лексиконе в минуты волнения. Вот и сейчас он выкрикивал из клетки:

— Чёрт побери, обстановочка! — и дальше шло такое, что и повторить-то стыдно. 

Как отнесётся к словарному запасу Салаги преподаватель школы при Консерватории оставалось только догадываться. Пётр Алексеевич выдохнул и нажал на звонок. Жена встретила тепло. Попугая, конечно, тоже приняла, да и как можно было сомневаться: душа у неё была широкая, и с чувством юмора всё в порядке. 

Проблемы начались после, когда к Елене Александровне потянулись ученики, с которыми она занималась музыкой на дому. Каждого гостя попугай встречал с волнением, а значит, отборными корабельными ругательствами. Преподаватель смущалась, краснела, оправдывалась. Не спасала и дальняя комната: попугай слышал звонок в дверь и громко высказывал своё мнение. Картонные советские стены пропускали звук. Пётр Алексеевич даже ходил к соседке Валентине объяснять, что это не он на жену ругается, а попугай гостей встречает. 

Терпела семья долго, но всё-таки не выдержала. С новой четверти у Елены Александровны должны были появиться совсем маленькие ученики, им невоспитанное поведение Салаги объяснить было невозможно. Пернатого решено было продать. Покупатель нашёлся быстро и даже задаток внёс, но передачу попугая назначили на выходные. 

В четверг днём соседка Валентина, сидя в своей квартире, услышала ругань Салаги. Странно, она ведь десять минут назад видела, как капитан с женой уехали куда-то на машине. Выглянула в глазок и ахнула: двое мужчин в чёрных кожаных куртках выносили из квартиры капитана плотно набитые холщовые сумки. «Воры», — догадалась соседка и дрожащими пальцами набрала телефон милиции. 

Милиция приехала быстро, преступников схватили, хозяевам всё вернули.

А Салага так и остался жить в квартире капитана, тот по-моряцки привык отвечать добром на добро. А задаток он вернул. 

Призвание, рождённое дружбой 

Дело было в далёкие 80-е годы. Молодая Эвелин, начинающий ветеринар, устроилась работать в австрийский зоопарк. 

Одним из подопечных Эвелин стал гриф-монах. Он был ручным, потому что родился и вырос среди людей. 

В то время грифы-монахи, одни из самых крупных хищных птиц планеты, находились в Европе на грани вымирания. И даже на Майорке, единственном в мире острове, где они жили, птиц оставалось меньше двадцати. Да и сейчас их численность в мире постоянно сокращается, виной тому уменьшение кормовой базы и химикаты, которые люди разбрасывают по полям, спасая урожай от грызунов.  

Случилось так, что ручной гриф-монах влюбился в Эвелин и пригласил её строить вместе с ним гнездо. Чтобы не обидеть птицу, девушка согласилась. Гриф учил её гнездостроению из прутьев и, если она что-то делала не так, толкал её клювом, будто говорил: «Нет, так неправильно, давай сюда». 

Грифы-монахи выбирают себе пару на всю жизнь, а ещё обычно у них только одно яйцо, лишь редко бывает два. Поэтому, чтобы не расстраивать пернатого, пришлось обхитрить его и положить в свежепостроенное гнездо фальшивое яйцо. И опять Эвелин помогала грифу высиживать общего птенца. Она садилась на яйцо, полностью накрывая его, и только тогда довольный гриф улетал купаться и есть, но скоро он возвращался и перенимал пост. 

Больше месяца высиживали Эвелин и гриф своего птенца. А потом нашёлся малыш-сирота, которого подложили в гнездо к молодому папаше. Тот был счастлив. 

Эта история предопределила жизнь молодого ветеринара. Эвелин отвезла своего питомца на Майорку, где выпустила на волю. А позже вместе со своим мужем основала фонд спасения птиц в Сон-Понс. Благодаря их работе сегодня на острове проживает более ста птиц, а в 2011 году вылупилось аж одиннадцать птенцов. Свою жизнь Эвелин посвятила птицам – делу благородному и красивому. Нет ничего более захватывающего, чем видеть размашистый и медленный полёт своих подросших питомцев и радоваться, что этим красивым птицам на острове есть место. 

Вы можете посетить Black Vulture Foundation, если окажетесь на Майорке и поедете на северо-восток от Пальмы. В фонде до сих пор помогают больным грифам, хотя и не только им.

Самый благодарный пациент 

Псковский стоматолог Владимир Анатольевич и его сын Данила вышли из машины и посмотрели на дом, недавнее семейное приобретение. Дом был старый,  участок заброшенный, но даже сейчас, ранней весной, он дышал теплом и уютом. Деревянные ставни доброжелательно подмигивали, покосившееся крыльцо гостеприимно улыбалось, а старые яблони с набухшими почками будто говорили: «Подождите, мы распустимся — и вы ахнете». 

— Ну, сынок, работы предстоит много, — потёр руки Владимир Анатольевич, обходя дом. Тут-то он и увидел рабочих.

— Глаза боятся — руки делают. Привет, Анатольич, — пожал ему руку бригадир. — А это что за дикобраз? — ткнул он на старого пса, стоявшего на почтительном расстоянии и не проявлявшего никаких признаков дружелюбия. — Мы к нему и так и этак — не идёт на контакт.

— Это Дик, от прежних хозяев нам достался, они в город переехали, куда им такой пёс. А я и не против, пусть дом охраняет, он воспитанный. Вы не бойтесь. Он и к нам не подходит пока.

— Да мы и не боимся. Ну, хозяин, показывай фронт работ! 

Мужчины дружно взялись за дело. Нужно было расчистить горы хлама, перепилить полуразвалившийся сарай и ещё много всего по мелочи. Работа кипела, Владимир Анатольевич был доволен, участок начинал дышать. 

Вдруг к нему подошёл пёс и ткнулся мордой в колени. «Чего это он? — подумал мужчина и потрепал его по морде — нос был горячим. — Не заболел ли?» Привычным жестом Владимир Анатольевич поднял губу собаки. Дик послушно держал морду. Ба, да у  него десна вздулась! И левый клык ходуном ходит.

— У тебя пульпит, брат, — поставил диагноз доктор. — Но потерпи, это дело поправимое. Данилка, неси перчатки чистые и плоскогубцы из машины. 

Парнишка рванул за инструментом, а пёс сидел рядом не шелохнувшись, как будто знал, что ему помогут. Владимир Анатольевич надел перчатки, положил собачью морду себе на колени, погладил пациента за ухом, открыл ему рот и — резко дёрнул клык. Хлынул гной. Дик всё вытерпел, ни разу не вздрогнул даже, но как только зуб вытащили, у пса из глаз потекли слёзы. 

С тех пор умный пёс и врач стали лучшими друзьями. Дик не отходил от нового хозяина ни на шаг, а Владимир Анатольевич, уезжая в город, скучал по своему другу и каждый раз привозил ему гостинцы. Дик всегда встречал его у калитки и доверчиво тёрся мордой об его колени.

— Ты мой самый благодарный пациент, — шептал доктор и гладил пса по тёплой морде.

Серые читатели 

Мышонку Недо повезло, он родился в библиотеке Манчестера. Библиотечные мыши наверняка весьма хорошо начитаны и очень сообразительны, чем выгодно отличаются от других мышей. А как может быть по-другому, когда живёшь в таком месте? Правда, только мышки довольны своей квартирой, а вот руководству библиотеки такое соседство совсем не нравится, поэтому на серых читателей ведётся настоящая охота. Мышеловки встречаются в самых неожиданных местах, и в мышином сообществе даже ходят слухи, что вот наступит лето, людской поток схлынет, и всех их отравят. 

Всего через несколько дней после рождения Недо угораздило не только потерять маму, но и, пытаясь её найти, очутиться аккурат на ступеньках, ведущих в администрацию. Помещение показалось мышонку огромным. Ох, это было страшно!  Мама учила:

— Никогда не выходи на открытое пространство, особенно днём. Там тебя могут убить люди. Люди — это огромные существа, но почему-то они боятся нас и ставят мышеловки. А мышеловки — это…

Но Недо заснул, не дослушав маму до конца, и теперь абсолютно не знал, что делать. Самое ужасное, что мышонок, скатившись по ступенькам и оказавшись на середине лестницы, никуда не мог деться. Он жутко промёрз, был голоден и от беспомощности запищал:

— Мама, пи-и-и, пимиги, мама, пи-и-и…

И помощь к нему пришла. Но это была не мама, а какая-то женщина. Удивительно, человек — и совсем не страшный! По её тёплым рукам Недо сразу понял, что бояться нечего. 

Ольга уже не раз спасала библиотечных мышей от верной гибели. Однако такой малыш ей попался впервые. Пришлось залезть в интернет: выяснилось, что мышатам нужно тепло и лучше средства нет, чем наполнить рисом хлопковый носок, подогреть его в микроволновке и сделать малышу гнездо. Накормить Недо — задача тоже непростая: пришлось купить детскую смесь и козье молоко и по капельке вливать ему в рот. А чтобы малыш смог переварить непривычный ему корм, надо было массировать его животик ватной палочкой. К счастью, Недо окреп быстро, и вскоре его можно было выпустить в аквариум. 

Там уже жили мышь Сити, её подруга Сентрал и умный серый мышонок Линк. Каждый из них пережил своё приключение, каждому из них Ольга спасла жизнь, и они совсем не хотели возвращаться в библиотеку из этого сытого и тёплого места.

Но наступит лето, Недо совсем подрастёт, и Ольга выпустит всех мышей на вольные луга.

— Главное, — говорит она питомцам, — чтобы вы опять не забежали, куда не следует.

«Ну, это мы ещё посмотрим», — думают в ответ мыши и хитро подмигивают друг другу. 

Царская дружба 

Львёнок Лео, тигрёнок Шерхан и медвежонок Балу, ещё будучи совсем маленькими, попали в настоящую передрягу. Их хозяевами стали бандиты, которые держали малышей в тёмном и сыром подвале дома в штате Атланта. 

Бедного Лео поместили в такую маленькую клетку, что подрастающий львёнок ободрал о прутья нос в кровь. А Балу не меняли ошейник много месяцев, и растущая шея медвежонка была сжата так, что хомут практически врос в кожу. Да и Шерхану пришлось несладко. Кормили ли малышей бандиты? Обнимали ли? Гладили? Сомнительно. Как и то, что хотя бы раз в день им наливали свежую воду. В то страшное тюремное время у подрастающих царей зверей не было никого, кто заботился бы о них. Они вместе терпели лишения и поддерживали друг друга, как могли. 

Друзей спасли полицейские во время облавы, состояние зверей было ужасающим, и малышей отдали в фонд помощи диким животным. 

Постепенно рана на мордочке Лео зажила, шея Балу забыла ужасный след ошейника, а Шерхан начал играть и бегать так, как полагается настоящему тигрёнку. Малыши подрастали, им нужно было больше места, настала пора расселить их по разным вольерам. 

Но тут случилось удивительное: все трое резко загрустили и даже начали отказываться от пищи. Для игр у них и вовсе не было настроения. Стало понятно, что друзья просто скучают. 

И тогда фонд нашёл средства и построил огромный вольер в один гектар – а это больше чем футбольное поле! Был там и настоящий домик для друзей, и площадки для игр, и даже настоящий ручеёк. 

Малыши так обрадовались встрече, что сомнений не осталось: решение было правильным. 

Уже более десяти лет длится дружба царей зверей. И легко убедиться в силе их любви, увидев, как трутся мордами огромный Балу и полосатый Шерхан, как играют Лео и медведь, как нежно вылизывает страшный лев спину тигра. За всё время их отношений хищники, а все трое – самцы, ни разу не подрались. Более того, они так благодарны своим спасителям, что позволяют кормить себя практически по-цирковому – с руки. Сотрудники фонда очень любят своих подопечных и даже устраивают им настоящие дни рождения. 

Вот она настоящая «царская» дружба самых опасных хищников планеты! А ты, дорогой читатель, умеешь дружить «по-царски»? 

Рыжая дачница 

Весной Маша ехала на дачу без настроения. От станции еле добрела: дороги не чищены, на участках и вовсе лежали сугробы. Только капель с крыш да солнышко тёплое говорили, что весна пришла. 

У крыльца Маша заметила следы — вроде собачьи, но не совсем. Интересно: кто тут зимой поселился? Села на веранде отогреться, чаю попить, а вот и она, хозяйка следов, бежит — лисица-сестрица. Остановилась, в глаза Маше посмотрела, воздух понюхала — и к себе под крыльцо. 

Пока Маша снег расчищала, лиса не показывалась. Как на веранде обедать стала, она тут как тут: вылезла из-под крыльца и села поодаль — хозяйку рассматривает. Маша ей колбаску бросила — пусть поест, весной с кормом плохо. Рыжая ближе подбежала, тут и стало понятно, что она под крыльцом делает: соски-то рассосаны, видать, щенки у неё. Нашла себе нору на безлюдной даче и потомство завела. 

Уезжая в город, Маша оставила лисе всё съестное, что было. Даже курицу прошлогоднюю из морозилки вытащила. 

В выходные приехала уже вместе с мужем Вовой. Привезли пакет мяса всякого для новой дачницы, у крыльца выложили. Лисицу в этот раз не увидели, но через несколько дней гостинца уже не было — понравилось, видимо, угощенье. 

Так и стали они новой соседке еду возить. Нет-нет да и показывалась она, посмелее стала. Бывало, Маша грядки полет, а рыжая сидит в сторонке, будто охраняет.  Кутята её иногда вылезали: на травке поиграют — и обратно в норку. 

А тут слух прошёл: лиса в посёлке завелась, у Петровны кур крадёт. Та в лесничество пожаловалась, там обещали приехать и воровку отстрелить. Все знают, что она под крыльцом на Седьмой улице живёт. И бумага уже специальная есть. 

Маша, как узнала, быстрей пули побежала к мужу. Что делать-то? И правда, ворует рыжая, инстинкт ведь. А лису-то с малышами жалко, лесничий разве будет разбирать. У него работа и предписание. 

Вова был расстроен не меньше жены, но с мужской решительностью скомандовал:

— Ты сегодня лису с детьми больше не корми, охотнее завтра выйдут. А я поехал за клетками в город. К заброшенным лисьим норам всех отвезём. 

Утром встали, мясо у крыльца выложили, но рыжее семейство не вышло — видно, убежали, точно почувствовали. Лесничий приехал через два дня, у крыльца походил, да так ничего и не нашёл. 

А с лисицей той всё в порядке! Маша точно знает: та всё лето прибегала помогать грядки полоть. Ну и гостинец получить, конечно.

Леннон 

«Дорогая мама, пишу тебе из села Онгудай Алтайского края. Не волнуйся, я сыт, Михалыч сыпанул старой пшеницы — видно, боится, что не дотяну до скотобойни. Но мне грустно, мама. Неправильно ты меня учила. Ты всегда говорила: надо доверять человеку и слушаться. А оказалось, что доверять можно не всем. Вот Михалыч… отработал я исправно пять лет, делал всё, что он говорил. А он сдал меня другому — туристов возить. Их я перевёз немало, они наездники неопытные: то седло съедет, то сбрую перетянут. Спину мне свезли, вон вся в гное и рубцах, губу порвали, с глазами беда… Да я не обиде, терпел. А теперь вернули меня, грязного и больного, и Михалыч решил, что такой я ему не нужен, ведёт завтра на убой. Страшно мне, мама. Но ты не волнуйся...» 

Конь Леннон не умел писать писем, да и говорить не мог. Но чтобы понять, что думает лошадь, достаточно посмотреть в её глаза. Марина лишь взглянула на Леннона и сразу поняла, что без него от Михалыча не уйдёт. 

Она еле довела коня до дома. Сын разочарованно спросил:

— Ну что это за конь, мам? Грязный, больной…

— А мы его сейчас отмоем, вылечим — и не будет лучше коня на свете.

Влад спорить не стал: хворого было жаль. Марина дала список лекарств, и парнишка рванул в аптеку. Потом они накормили Леннона, обработали его раны и отвели в стойло. 

Наутро, зайдя в конюшню с овсом, Влад увидел, что постояльцу лучше. Тот замотал мордой и ткнулся тёплым носом в его шею: мол, спасибо.  

Леннона отмыли, расчесали хвост и подстригли гриву — в неё прочно вцепился репей. И оказался конь белоснежным красавцем. Он быстро пошёл на поправку: никто бы не узнал ныне в резвом скакуне недавнего больного. 

Влад и Леннон ни дня не могли друг без друга прожить. Летом бродили по обрывистым тропам, зимой ездили к склонам, где однажды Влад и сломал ноги, катаясь на сноуборде. Серьёзно сломал, два месяца провёл в постели, совсем по учёбе отстал. Потом встал на костыли, но до школы не дойти — далеко.

И тут удивил Леннон: он опустился на колени, и Влад смог залезть на него. Никто от коня такого не ожидал. Теперь можно было ездить в школу. Так и повелось: пока парень не выздоровел, конь возил его на учёбу. Без него Влад точно на второй год остался бы. 

А Леннон был рад другу помочь и гордился собой. Чтобы понять это, достаточно было просто заглянуть в его глаза.

Чубатка 

Иллюстратор – Татьяна @tatika_plami

— Бабуля, бабуля, цыплята вылупились, а один из них чёрненький, — запыхавшийся семилетний Славка вбежал в сени, — чёрненький, представляешь!

Бабушка Ганна как раз ставила горшок с кашей в печь:

— Чёрненький, говоришь! А сколько всего-то?

— Тринадцать, ой, четырнадцать. Вместе с Чубариком!

— Чубариком! Уже и назвать успел!

— Да, у него такой чубчик торчит из пёрышек! Чёрненький!

— Ну, беги-беги, поиграй! — на самом деле баба Ганна была довольна. Вылупились все. После войны в украинском селе было голодно, каждая скотинка на счету.

Славка полюбил Чубарика с первого взгляда, а подружился с ним — со второго. Играл с цыплёнком, как с котёнком, только когда Чубарик вырос, он оказался Чубаткой — красивой чёрной курицей, преданной и верной. Даже собак чужих от двора хозяйского отгоняла, не то что гусей да других птиц. Про то, чтобы пустить Чубатку на бульон, даже речи не могло идти, она стала другом всей семье.

Однажды умерла утка, которая сидела на кладке. Умной Чубатке предложили высидеть чужих птенцов, такое в деревнях практикуют. Курица не отказалась и ответственно выполнила свою задачу. Вылупившихся утят приняла как своих: грела на солнышке, охраняла от кошек, собак и ястребов, которые иногда кружили над хатой в поисках добычи. И даже водила к пруду купаться, только очень волновалась, когда они прыгали в воду, а она оставалась на берегу. Бегала по краешку воды, пытаясь уследить за малышами.

Как-то раз случился жуткий ливень, который шёл почти сутки. Бедствие для села нешуточное: унесло со двора потоком воды не только хозяйский инструмент, но и грядки с урожаем да некоторую скотинку. Когда потоки воды схлынули, не досчитались и нескольких куриц, среди которых была Чубатка со своими малышами-утятами. 

Бабуля с детьми пришли к пруду почти без надежды, но всё равно стали внимательно осматривать прибрежные кусты… И вдруг вдалеке что-то заквохтало! Славка первым услышал и рванул туда: мокрая, взлохмаченная Чубатка сидела на пеньке, расправив крылья — точно что-то прятала под ними. Пригляделись — а там утята, все до единого! Они тесно прижимались к своей куриной маме, полуприкрыв глазки. 

Как она забралась на пенёк, как затащила туда всех своих малышей — не знает никто. Зато все знают силу материнской любви. И неважно: свои детки или чужие. Любовь, она такая — всё может.

Самый преданный.

Иллюстратор – Юлия @_yuli_goncharova_

Молодой пингвин Димдин в компании своих друзей радостно плыл на юг в волнах Атлантического океана. Плыл и мечтал, что где-то там, на скалистом берегу, он встретит свою любовь и заведёт потомство.

Вода становилась всё теплее и теплее. «Какой я отважный путешественник!» — подумал Димдин и тут же попал во что-то мерзкое и липкое.

— Подождите! — закричал он своим друзьям. Но гадкая чёрная трясина поглотила звук, и никто его не услышал. 

Димдин знал от старших пингвинов, что нужно опасаться морских львов и косаток, но про эту чёрную напасть ни разу не слышал. Да и что может знать простой пингвин про нефть? Крылья Димдина слиплись, лапки завязли, он не мог больше плыть. Всё, что ему оставалось, — отдаться на волю волн. 

Послушные волны вынесли Димдина на берег. Что ждало его здесь? Пингвин тихонько стонал, лёжа на морском песочке. Уже несколько дней он не ел, охотиться со склеенными лапками и крыльями невозможно. Разве кто-то сможет отыскать его около этих скал? Надежды на спасенье не было. 

Вдруг чьи-то сильные руки подхватили его. Это был Жоао Перейра, старый рыбак с добрым сердцем. Жоао отнёс Димдина домой и отмыл от нефти. Он бережно кормил пингвина и ухаживал за ним до тех пор, пока тот окончательно не поправился. За это время пингвин и старик стали настоящими друзьями. 

Но пора было отпускать питомца в океан — Жоао понимал, что пингвину нужна свобода. Димдин уплыл, на прощанье мелькнув хвостом в пучине вод. Старику осталось лишь с грустью вспоминать своего друга. 

И вот однажды, спустя почти год, Жоао гулял по берегу и неожиданно увидел Димдина, который бежал к нему, расправив крылья. Друзья обнялись, и пингвин даже остался погостить у своего спасителя.  

Так и происходит уже несколько лет: с июля по январь пингвин живёт у себя дома в Патагонии, а потом преодолевает несколько тысяч километров, чтобы добраться до бразильской деревушки и увидеть Жоао. 

Магеллановы пингвины известны тем, что названы в честь великого путешественника Фернана Магеллана, а ещё — своей верностью, потому что они выбирают друга на всю жизнь и остаются с ним до самой смерти.