Новости

3 апреля в Самару по приглашению магазина «Чакона» приехал писатель Эдуард Лимонов с презентацией своей новой книги «Мои живописцы». Лимонов известен не только как писатель, но и как политик: в 1994 году он основал Национал-большевистскую партию, которая в 2007 году была признана экстремистской организацией, а ее деятельность — запрещена на территории РФ. По просьбе «Большой Деревни» на встречу со значимой фигурой отправился филолог и куратор Илья Саморуков. Читаем, что связывает Лимонова с Горьким, а что — с Врубелем, почему он не любит романы и как открыл блоговое письмо еще до появления блогов, а также о революционном пути России и рэп-вечеринках 1982-го.

— Первый. Никогда раньше не был тут. В Саратове был несколько раз. В тюрьме там сидел в свое время. 

— Наш город в литературном смысле больше всего связан с двумя писателями — Горьким и Алексеем Толстым.

— Две очень крупные литературные фигуры. Горький в свое время был международно признанным писателем и одним из тех, кто сам добился такого признания. Хорошо оплачиваемый кумир всей Европы. В 1933 году Бунину дали Нобелевскую премию только для того, чтобы не давать ее Горькому, это известный факт. 

— У вас в этом году юбилей, как и у Горького. 

— Я к юбилеям легко отношусь. 60-летие встретил в тюрьме. В ЦДЛ (центральном доме литераторов — прим. ред.) праздновали всякие политики и литераторы — хорошо, что меня там не было. Юбилеи — это вульгарно. Это повод посожалеть и сказать: «Зачем? Верните все обратно».  

— Горькому 150 лет, вам — 75. Как вы относитесь к сравнению с ним? 

— Для меня это значимый автор. Довольно давно, когда у меня с либералами еще были неплохие отношения, я был на передаче Собчак. В конце передачи она традиционно дарила книги — мне подарила Горького и смотрит на меня так, с издевкой. А я ей говорю: «Вы хоть знаете Горького? Только роман „Мать“, наверно, читали и то вам это внушало отвращение? А Горький был великий писатель — вся Европа перед ним преклонялась. А кому он подражал-то? Почему у Горького такие усы?». Она не знает. «А почему он жил в Сорренто? Он подражал человеку, который написал строки „свой дом у подножья вулкана“ — и жил у подножья вулкана». Ничего не знает. 

— Вы же говорите о Ницше. А для вас он был ориентиром? 

— У меня есть книга «Титаны» и там есть текст о Ницше. Я был в ударе и, по-моему, хорошо о нем написал. Воплощение дьявола для европейцев, пока не появился Гитлер, который был еще большим дьяволом, Ницше очень многословен, истеричен и интересен, конечно. 

Дискуссии на тему того, что революции кровавые, а эволюция — нет, на мой взгляд, глупость 

— В Самаре еще Ленин четыре года прожил. 

— Ленин тоже, безусловно, великий человек. В той же книге «Титаны» у меня есть о нем эссе с названием «Огненный дух». За решеткой у меня было некоторое количество времени, штудировал там разрозненные тома Ленина. У меня на него интересные взгляды. Когда он уехал на Запад, ему было 30 лет, он захотел стать Марксом ХХ века. Обратите внимание, вся его полемика обращена к западным авторитетам. Он все интересовался, а что там молодые социалисты европейские пишут? И только потом, когда случилась буржуазная революция, он предстает великой фигурой. Когда он выходит из этого пломбированного вагона, который, кстати, не был пломбирован, там была просто мелом линия проведена, — вот после этого он становится настоящим Лениным. Он такой менеджер. А теоретика из него все равно не вышло — его затерла вся эта полемика: Мах, Авенариус, Каутский, — его это дико злило.